Кухня – центр притяжения всего дома. За едой обсуждают прошедший день и жалуются на жизнь, шутят и вспоминают первую любовь. Рассказываем о спектакле «Кухня» театра «Понедельник Выходной» – на котором кормят и делятся самым сокровенным.
О чём думаешь, собираясь на иммерсивный спектакль, на афише которого изображён внушительного вида нож? Надеешься, что получится не слишком страшно, что не будут бить посуду и никто никого не отравит. Оказывается, что все опасения напрасны. «Кухня» - вещь тёплая и уютная, как горячий чай на алтайских травах. «Кухня» - это дом, полный гостей, которым рады. Это что-то из детства, когда на каждый праздник собирались все друзья и родственники. Это вкусные пироги, застольные песни и долгие разговоры о важном.
Зрителей встречает красивая и приветливая Кристина Кропанцева. Предлагает помыть руки и приглашает за стол. Стол – главное место действия постановки. Он огромен, покрыт вафельной светло-розовой скатертью и занимает большую часть сцены. На длинных деревянных лавках вокруг него рассаживаются зрители и актёры: и далеко не сразу можно понять, кто есть кто. На столе в чашках и кастрюльках лежит варёный картофель, морковь, яйца и маринованные огурчики. Владимир Швальбе разливает чай по пятнистым, как божьи коровки, кружкам и заводит душевные разговоры со зрителями. В глубине сцены – конфорки и самовар, а в уголке Роман Лящук тихонько бренчит на гитаре. С потолка свисает деревянная посуда.
Когда все собираются за столом, объявляют два правила: актёрам нужно помогать и кто первый возьмёт телефон – моет за всеми посуду. Говорить или молча слушать – выбор каждого. Но присутствовать в «здесь и сейчас» – обязательно. Анастасия Панина начинает нарезать колбасу и рассказывать о мужчинах и женщинах. Некоторые из гостей расхватывают деревянные доски и принимаются нарезать яйца и овощи. Так, за готовкой и разговорами, начинается спектакль.
О чём говорят? Да как всегда бывает у русского человека – о самом важном и наболевшем. О любви, которая терпит все преграды. О смерти, которая приходит так внезапно. О душе, существование которой каждый определяет сам. О религии, к которой все относятся по-разному. Спорят, смеются, читают стихи.
- Как-то грустно стало, - говорит один из зрителей в затянувшейся паузе после особо проникновенного монолога. – Расскажу-ка я анекдот!
Монологи актёров завершаются вопросами к зрителям, ответы перетекают в разговоры. В философские размышления гармонично вплетаются цитаты из «Астрала» («Говоришь с одним, а слышат все») и «Богемской рапсодии» («Быть человеком довольно не просто, требуется анестезия»). Незаметно на столе появляются оливье и винегрет. Поначалу гости как будто стесняются, но затем берут пример с актёров: делают бутерброды, накладывают себе полные тарелки салатов, рассказывают истории, шутят. Постепенно одни монологи растворяются в беседах и уже нельзя с уверенностью сказать – происходит эта реплика по сценарию или это размышления самого актёра? Другие речи превращаются в рассказы, и понять, что они подготовлены заранее можно только по предваряющим восклицаниям: «Расскажу историю!» или «Процитирую Достоевского…». Что ж, истории за обеденным столом рассказывать мы любим, только мало кто умеет дословно цитировать Достоевского или Бертольта Брехта.
Ко второй половине «Кухни» гости настолько расслабляются, что спектакль рекурсивно наполняется разговорами о самом спектакле. Актёры охотно отвечают на самые разные вопросы:
«Были ли конфликты во время спектакля?» (Да); «Стаканами кидались?» (Нет, ими кидаются на другой постановке); «Включают ли новые темы по ходу разговора?» (Пока нет). Оказывается, что некоторые чувствительные зрители уходят со спектакля, когда Роман читает резкий монолог Ивана Вырыпаева о том, что всё в нашей жизни взято взаймы. Гости хвалят актёра за то, что он «он очень красиво говорит матом» и просят процитировать Шнура.
- Мы старались, чтобы персонажи наиболее психотипически нам соответствовали, - рассказывает Владимир.
На некоторых показах за столом настолько оживлённо, что актёры не успевают рассказать все монологи. А наш разговор перетекает к Брэдбери, физике, вчерашним и нынешним подросткам, осознанным сновидениям и пище для ума. Владимир объясняет, что сейчас происходит, так сказать, «рождение Кухни». Каждые три месяца материал будет дополняться и расширяться. Роман добавляет, что со временем на «Кухне» будут обсуждаться такие остросоциальные темы как веганство, феминизм и бодипозитив.
- Это какой год? – спрашивает один из зрителей. – У нас сейчас 2018 год?
Действительно, сидеть за столом без телевизора и смартфона – словно перенестись лет на двадцать назад. Но все соглашаются, что если бы наш кухонный стол располагался в девяностых или нулевых, беседа бы шла немного по-другому. Хотя это не отменяет того, как тексты классиков гармонично вплетаются в любой разговор.
Когда пироги почти съедены, а чай допит, наступает время песен под гитару - и все в меру дружно запевают о том, что «У любви у нашей села батарейка». Потом предлагают достать смартфоны и сделать традиционное общее застольное селфи.
Как часто мы собираемся все вместе и, ни на что не отвлекаясь, ведём долгие умные разговоры? Кажется, эта традиция ускользает в прошлое, как старые друзья и шумные праздники с дальними родственниками. Крупицы этой магии ещё можно отыскать 31 декабря, которое редко кто встречает в одиночестве.
Владимир объясняет, что задумка спектакля в том, чтобы люди вспомнили: как это – разговаривать друг с другом. И с этой задачей «Кухня» справляется на высшем уровне.
Текст: Надежда Уколова